[indent] Не знаю, когда для меня врать Джеральду стало нормальным, раньше ведь он был для меня едва ли не единственным человеком, которому я не врала. Раньше [да и сейчас тоже] мне приходилось врать всем о том, кто я - наносить временные татуировки, когда я возвращалась с заданий, чтобы те, с кем я жила под одной крышей, не узнали мой секрет. В Лондоне лишь немногие знали о том, что у меня нет метки - Джеральд, Оливия, несколько мой команда. Ну, как моя, я ведь не была там командором. Я не привлекала к себе внимания и была обычным оперативником, вот только те, кто работали вместе со мной, приносили магическую клятву о том, что они не имею права никому рассказывать о том, чем занимается наша команда на самом деле. После того, что случилось с Саем, я наотрез отказалась от того, чтобы работать с кем-то еще. Я не хотела, чтобы чья-то еще смерть была на моей совести. Сая спасли просто чудом, но последствия того моего решения навсегда останутся живым напоминанием об этом. У него могла быть отличная карьера в Ордене, но вместо этого он теперь в научном отделе, потому что от полученных в ту ночь травм никогда не сможет оправиться. После той миссии я впервые соврала Джеральду, сказав, что со мной все в порядке. Но это было не так. Кажется, именно в тот миг закончилась эйфория от того, что я - не просто инквизитор, каких тысячи на планете, что я нужна своему отцу и он не просто задвинул меня на дальний план, сослав в Лондон. В ту ночь я впервые столкнулась с тем, что мне пришлось выбирать - Орден или чья-то жизнь. И я выбрала Орден. И продолжала выбирать его до тех пор, пока на второй чаше весов не оказалась моя собственная жизнь. Почему выбирая между обращением в вампира и раскрытием Ордена, я решила, что моя жизнь стоит дороже, чем жизнь Сая? Или других ребят, которые раньше рисковали ради меня своими жизнями. У меня было очень много времени, чтобы подумать обо всем этом, переосознать все то, что произошло со мной за сознательную жизнь - распрощаться наконец с иллюзиями, которые я возводила вокруг себя, лишь бы не чувствовать себя брошенной и одинокой девочкой.
[indent] Но я не спешу говорить об это вслух с кем-либо. Перед отъездом Джима я позволила себе больше, чем следовало, за что непомерно корила себя последнюю неделю. Не стоило всего этого говорить. Не стоило давать ему еще больше поводов для того, чтобы задеть меня посильнее // побольнее. Я всеми силами пыталась показать то, что мне все равно на то, что мы выросли в столь разных условиях жизни. Я не хотела оглядываться на прошлое, предпочитая жить только настоящим и теми достижениями, что были в моей жизни. Быть тем, кем я стала благодаря тому, что своим решением отправить меня в Лондон и растить вдали от семьи, он сделал меня сильнее, потому что так у меня не должно было быть никаких лишних привязанностей, никаких посторонних чувств. Отец хотел, чтобы я стала его идеальным оружием. Но он не предусмотрел два важных фактора - Оливию и Джеральда, которые заменили мне родителей и показали, что такое родительская любовь - та самая, которую я никогда не получу от Харви Моргрейна.
[indent] — Полезнее? — я изгибаю губы в кривой усмешке, — в том, чтобы прикрывать тебе спину, пока ты налаживаешь новые связи? — пока что сегодняшний вечер это самое занимательное, то случилось со мной за последние недели. Я делала вид, что очень активно ищу Эмили Берк - подружку Джима, но на самом деле это было лишь видимостью. Я пообещала Джеймсу, что не буду её трогать, но девчонка действительно нашла хороший способ скрываться от Ордена, а может быть и вовсе уехала из города, после того как дочурка Риддла убила её дружочка-еретика. Расследование взрывов на местах силы зашло в тупик, кроме найденного нами на маяке мобильника мы не нашли больше никаких улик, способных установить причастных к случившемуся. Все камеры сгорели, а единственный свидетель - потеряла память и не помнила ничего о случившемся тем вечером // либо же Амелия Дэвис врала и покрывала кого-то, а может быть и сама была в этом замешана, но все так верили в святость главы Верума, что никто не рискнул высказывать эти теории вслух, а отец лишь отмахнулся от этого, когда я начала говорить о такой вероятности.
[indent] Слова Риддла явно нацелены на то, чтобы заставить меня взглянуть на вещи иначе, вот только мне в это верить теперь слишком сложно, — оставь эти сказки для кого-нибудь другого, — отвечаю слегка раздраженно, чуть больше допустимого вдавливая педаль газа в пол, — каждый день кто-то из инквизиторов подставляет себя под удар. Кто-то гибнет, кто-то допускает обращение. Каждый из нас рискует каждый день - я, ты, Джим, даже Оливия - все мы рискуем просто потому, что это наша работа, наша жизнь. Я точно также могла погибнуть на любом из прошлых заданий. Или могла оказаться на месте Сая тогда, — я затыкаюсь резко, обрывая мысль. Не хочу, чтобы Джер опять начал пытаться докопаться до того чувства вины, которое я испытывала из-за того инцидента. Мы все пытались о нем забыть, но у меня не вышло, — Орден превыше всего, — грубо прерываю его слова, — а моя жизнь принадлежит Ордену. И я не должна была ставить свою жизнь выше этого. И не выше жизни кого-то другого. Так что, хватит пытаться убедить меня в том, что Харви не злится на меня за то, что я допустила эту ошибку. Может быть, метка это и не наказание, но это не меняет того, что я облажалась и подставила Орден.
[indent] Я чувствую, что мне не очень-то и удается перевести тему с себя на Терезу, потому что Джеральд закрывается сразу же, как я спрашиваю про его дочь. Ему намного проще говорить о моих проблемах, чем о своих собственных. Но я знаю его всю свою жизнь, я прекрасно вижу, как на нем отражается то, что происходит между ним и Терезой, — даже не представляю, какого тебе, — я поджимаю губы, сочувствующе глядя на крестного, — мы пересекались с ней несколько раз. Она постоянно выглядела такой потерянной. Прости, что я не сказал тебе об этом раньше. Харви хотел убедиться в том, что это действительно она, прежде чем давать тебе надежду, — добавим еще один пункт в список "ложь во благо". Странно даже, что Джер не вмазал отцу по лицу за то, что тот два месяца знал о том, что Тереза жива, но не рассказал об этом лучшему другу, — если хочешь, могу попробовать поговорить с ней. Рассказать, что на самом деле ты классный батя и очень любишь её, — мы с Терезой подругами никогда не были и быть ими не пытались. Между нами всегда незримой стеной стояло то, что Джеральда ради меня выдернули из Нового Орлеана в Лондон, заставив оставить семью по другую сторону океана. Тереза же, будто заняв мое место, росла вместе с Джимом не без участия в её жизни Харви. Это все явно не могло способствовать тому, чтобы мы с ней стали лучшими подружками.
